Рубрика Сказки Армении пополняется красивым и мудрым произведением Газароса Агаяна «Анаит». В 2014 году был представлен первый армянский полнометражный мультфильм, снятый студией «Роберт Саакянц продакшн», по мотивам сказки «Анаит». 

Вы можете просмотреть мультфильм, либо прочесть полную версию сказки чуть ниже.

Когда-то стольным городом страны агванов был Партав, который сейчас разрушен и называется Барда. Он находился между нынешним Гандзаком и Шушой, на реке Тартар. Здесь, в густой роще, раскинувшейся вдоль берегов Тартара, стоял великолепный дворец царя Ваче. Эта старинная насаженная роща превосходила естественный лес своими исполинскими чинарами и тополями, за вершинами которых не были видны даже самые высокие башни города. Прочная ограда вокруг рощи не стесняла быстроногих легких ланей и серн, которые бегали и резвились здесь стаями, как на воле.

Однажды единственный сын царя Ваче юный Вачаган стоял на балконе дворца, облокотившись на перила, и смотрел на рощу. Было раннее весеннее утро. Певчие птицы всего мира, словно сговорившись, слетелись на эти деревья, чтоб устроить концерт и посостязаться друг с другом. Одни будто играли на свирели, другие на дудочке, но победу всегда одерживал голосистый певец. Этим певцом был соловей — блбул Агвана, единственный утешитель влюбленных сердец. Когда он начинал играть на своей многострунной лире, тотчас же все птицы умолкали и вслушивались в переливчатые соловьиные трели, учились у него кто щебетать, кто раскатисто свистеть, а кто трелить, и вдруг все птичьи голоса сливались в одну звонкую заливную песню.

Быть может, это их слушал Вачаган так сосредоточенно и молча?.. Нет, иная забота, иная боль была в его сердце, и пение птиц лишь усиливало ее, вызывая глубокую тоску.

Из грустных раздумий Вачагапа вывела его мать, царица Ашхен, она подошла к нему и, сев рядом, спросила:

— Вачик, я вижу, на душе у тебя какая-то боль, но ты скрываешь от нас. Сын мой, скажи мне, почему ты так грустен?

— Ты права, мать, — ответил сын, — слава и роскошь потеряли в моих глазах всякую цену. Хочу удалиться из мирской жизни, уйти в монастырь. Говорят, вардапет Месроп вновь приехал в Хацик и в построенном им монастыре основал братию. Я хочу пойти туда. Мать, ты не представляешь, какое это прекрасное место село Хацик. Там и юноши и девушки так остроумны, так красивы! Если ты их увидишь, придешь в восторг.

— Значит, ты хочешь пойти в Хацик, чтобы видеть свою остроумную Анаит?

— Мать, откуда ты знаешь ее имя?

— Соловьи нашего сада принесли мне эту весть. Почему ты, дорогой Вачик, забываешь, что ты сын агванского царя? Сын царя должен жениться либо на дочери царя, либо великого князя, но не на простой крестьянке. У грузинского царя три дочери, можешь выбрать любую из них. У гугаркского бдешха очень красивая дочь. Она единственная его наследница, владелица всех его богатых поместий. У Сюникского царя также красавица-дочь. Наконец, чем не невеста Варсеник, дочь нашего азарапета? Она выросла на наших глазах, воспитана нами.

— Мать, я уже сказал, что хочу удалиться в монастырь. Но если вы желаете, чтобы я непременно женился, то знайте — я женюсь только на Анаит…

Сказав это, Вачаган зарделся от смущения и убежал в сад.

2

Вачагану недавно исполнилось двадцать лет, он вытянулся, подобно тополям, что росли в их саду, но был очень изнеженным, бледным и болезненным юношей.

Получив духовное образование у учеников великого Месропа, он хотел последовать примеру своих учителей и удалиться в один из монастырей, стать, как и они, проповедником. Но это противоречило воле его родителей, ибо он был их единственным сыном, единственным наследником агванского царства.

— Вачаган, сын мой, — много раз говорил ему отец, — ты знаешь, что моя единственная надежда — это ты. Ты должен сохранить огонь нашего очага, продолжить наш род. Значит, ты должен жениться.

Слушая эти слова отца, сын лишь краснел, не зная, что сказать в ответ: ведь он не думал и не хотел думать о женитьбе. Но отец не давал ему покоя и по несколько раз в неделю возвращался к этому разговору. Чтобы реже видеть отца и не слышать его наставлений, Вачаган отдался охоте, хотя и не любил ее, а предпочитал проводить время дома за чтением книг. Рано утром он уходил из дома, бродил по горам, по долам и возвращался поздно вечером. Иногда он отсутствовал по три-четыре дня, вызывая недоумение у родителей. Сыновья многих князей хотели подружиться с ним, ходить вместе на охоту, но он избегал их. Он брал с собой своего преданного и храброго слугу Вагинака — мужчину крепкою сложения и здоровья, и верного пса Занги. Люди, которые видели их, не догадывались, что один из них сын царя, а другой его слуга, потому что оба они были в простой охотничьей одежде, у обоих были одинаковые лук и стрелы, кинжалы с широким лезвием, и лишь котомку с припасами нес Вагинак. Нередко они останавливались в селах, и Вачаган исподволь знакомился с жизнью крестьян, с их каждодневными заботами и нуждами, примечал, кто делает добро, а кто чинит беззаконие. И неожиданно судьи-взяточники отстранялись от должности, а взамен назначались новые, честные, многие воры оказывались в тюрьме, несли заслуженное наказание, а семьи бедняков вдруг получали помощь от царя, хотя о ней не просили. Словно какая-то неведомая сила видела все и творила добро. И народ стал верить, что царь Ваче, подобно богу, знает все: и что кому нужно, и кто достоин кары, а кто — награды. Вскоре в стране не стало воровства и несправедливости, но никто не знал, что эти перемены происходили благодаря сыну царя.

Странствия Вачагана принесли пользу и ему самому.

Он стал здоровее и бодрее, набрался силы и ловкости. А близко узнав жизнь народа, его нужды, он понял, как много благодеяний может сделать царь для своего народа, и поэтому все меньше и меньше думал об уходе в монастырь. В его сердце готово было вспыхнуть яркое пламя любви, для этого нужен был лишь повод, который вскоре и представился.

Однажды во время охоты Вачаган и Вагинак оказались в одном селе и, усталые, сели у родника отдохнуть. К роднику подходили крестьянские девушки, они поочередно наполняли водой кувшины и крынки. Вачагану страшно хотелось пить. Он попросил воды, одна из девушек наполнила кувшин и протянула его Вачагану, но другая вырвала кувшин из ее рук и вылила воду. Она снова наполнила кувшин и снова опорожнила его. У Вачагана во рту пересохло, он с нетерпением ждал, когда дадут ему напиться. Но девушку это не заботило, она словно затеяла игру: наполняла кувшин и тут же выливала воду. И лишь наполнив кувшин в шестой раз, она подала его незнакомому охотнику.

Напившись и протянув кувшин Вагинаку, Вачаган заговорил с девушкой и спросил, почему она не подала ему воду сразу, быть может, ей захотелось подшутить над ним, рассердить его. Девушка ответила:

— У нас не принято подшучивать над незнакомым юношей, особенно когда он просит воды. Но я подумала: вы очень устали, вспотели, и холодная вода может вам сразу повредить, поэтому я умышленно медлила, чтобы вы немного отдохнули и поостыли.

Умный ответ девушки удивил Вачагана, но красота ее поразила еще больше. Глаза у нее были большие, черные и лучистые, брови, нос и рот словно нарисованные, длинные косы струились по спине, лоб — высокий, чистый. Никаких украшений на ней не было. Одета она была в красное шелковое платье, покрывавшее ее стройный стан до пят, вышитая безрукавка обхватывала ее тонкую талию и высокую грудь. Белые ноги ее были босы. Таков был внешний облик девушки. В ее лице, в ее глазах было нечто столь привлекательное, манящее, что сразу же обворожило Вачагана.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Анаит, — ответила девушка.

— Кто твой отец?

— Мой отец пастух нашего села — Араи. Но почему ты спрашиваешь, как меня зовут и кто мой отец?

— Просто так. Разве спрашивать грешно?

— Если спрашивать не грешно, то и я прошу сказать, кто ты такой и откуда ты?

— Сказать правду или солгать?

— То, что считаешь достойным себя.

— Конечно, достойным я считаю правду, а правда такова: я сейчас не могу сказать тебе, кто я, но обещаю, что дам о себе знать через несколько дней.

— Очень хорошо, верни мне кувшин, и если хочешь еще воды, я принесу.

— Нет, благодарю, ты нам дала хороший совет, его мы будем помнить всегда, и тебя не забудем.

3

Когда наши охотники отправились в обратный путь, Вачаган спросил Вагинака:

— Вагинак, ты в вашем городе встречал девушку такой красоты?

Вагинак ответил:

— Я как-то не заметил ее красоты, узнал лишь, что она дочь сельского пастуха.

— Ты не заметил, но услышал. Это потому, что слух у тебя острее, чем зрение, но все же твои уши плохо слышат.

— Нет, не плохо, девушка сама сказала, что ее отец пастух.

— Ну и что? Я считаю, что это ни на волос не умалило ее удивительной красоты, но придало ей больше достоинства.

— Если так, то, когда ты станешь царем, учреди пастуший орден, и этой наградой отмечай своих князей.

— Это настолько высокая награда, Вагинак, что ее не достоин ни один князь. Этот орден могут носить только цари и патриархи. Разве ты не знаешь, что посох, вручаемый царям и патриархам, — символ пастырства?

— Символ пастыря, но не пастуха.

— А чем отличается пастух от пастыря? Ведь пастух пасет всевозможных животных: овец, коз, коров, буйволов, мулов, ослов и даже верблюдов. И ведь царь больше схож с пастухом, потому что его паства состоит из разных людей. Разве тебе не известно, что бог больше всего любил пастухов? Кем были Авраам, Моисей, Давид, если не пастухами? По моему, пастухами были все праведные люди мира, начиная с Авеля и кончая пастухом этого села, у которого такая красивая и умная дочь.

— С тобой невозможно спорить, царевич, если спор наш продолжится еще немного, то ты начнешь читать мне проповеди вардапета Месропа. Пусть дочь пастуха будет красива, говорят же «та, что люба глазу, не может быть уродливой», Но я думаю, если бы эта девушка была дочерью землепашца, ты бы не говорил, что Каин был землепашцем, но ты бы сказал «землепашцами были все хорошие люди, начиная с Адама и кончая землепашцем этого села, у которого такая красивая и умная дочь».

— Вагинак, оставь на минуту свои остроты и скажи мне правду: кто красивее — Анаит или дочь нашего азарапета Варсеник?

— Я считаю, что, как княжна, красива дочь азарапета, а как дочь пастуха — эта крестьянка. Одна не может заменить другую.

— А которая умнее — Анаит или Варсеник?

— Я не испытывал ум ни одной из них, но, думаю, что Варсеник очень хорошо знает, что вода нашего Тартара никому еще не вредила и, попроси ты у нее воды, не стала бы подобно твоей Анаит ломаться, когда у тебя во рту пересохло.

— Вагинак…

— Приказывай, царевич.

— Вагинак, ты меня не любишь…

— Я понимаю тебя. Я увидел, что ресницы этой волшебницы Анаит подобно стрелам вонзились в твое сердце, и сожалею, что эта рана может стать неизлечимой…

Вачаган погрузился в глубокое раздумье. Умолк и Вагинак. Лишь Занги прыгал веселее обычного, словно почуял запах дичи.

4

Через несколько дней после этого случая между царем и Вагинаком произошел долгий разговор. Говорили они о Вачагане.

— Вагинак, — сказал царь, — ты был маленьким ребенком, когда пришел в наш дом, я тебя вырастил как родного сына. Сейчас ты сам имеешь сына и знаешь, что значит отцовская любовь. Наш Вачаган не отличает тебя от брата и одному тебе вверяет свои сердечные тайны. Ты должен узнать, что у него на уме, и сообщить нам, чтобы мы смогли сделать все, что в наших силах.

— Царь, отец наш, — ответил Вагинак, — Вачаган настолько скрытен, что даже мне не открывает своего сердца, но в последние дни я замечаю в нем большую перемену. Я думаю, что он влюблен в девушку по имени Анаит.

— Кто такая эта Анаит?

— Дочь пастуха из села Хацик.

— Пастуха?

— Да.

— Эта Анаит, должно быть, богиня, если смогла так околдовать Вачагана и смягчить его каменное сердце.

— Царь, отец наш, я стараюсь бранить эту девушку, высмеиваю Вачагана, но мои усилия напрасны и, думаю, ни к чему они не приведут. Эта девушка поистине богиня, красота ее восхитительна, а об ее уме рассказывают чудеса. Говорят, что даже старейшины села во всех затруднительных случаях обращаются за советом к ней. Ни один юноша не обладает ее храбростью, ни у одной девушки нет таких умелых рук, как у нее. Ее называют «царицей лесов». Если из стада ее отца пропадает скотина, Анаит, оседлав коня, скачет по горам и долам, находит, пригоняет ее. Эти сведения я собрал в тайне от Вачагана и ничего ему не говорил, чтобы не распалить еще больше, но я вижу, что он от нес, не откажется, Я надеюсь, что, если он не откроется вам, то от матери-царицы скрывать ничего не станет.

— Если так, то я скажу обо всем царице. Спасибо, что ты предупредил меня.

Вагинак действительно хорошо подготовил царя. По его мнению, похвалы в адрес Анаит он преувеличил, но сделал это вот почему: мол, если не будет уступок со стороны сына, то пусть уступят хотя бы родители, чтобы заветное желание Вачагана исполнилось. Вот после этого разговора и узнала мать причину грусти сына.

Продолжение…

Метки: Анаит, Армянские сказки, Армянские сказки на русском языке, Газарос Агаян, Անահիտ, Ղազարոս Աղայան